Практические навыки и приемы психотерапевта

        В России проявляется возрастающий интерес к Нейролингвистическому программированию. Поскольку НЛП возникло и развилось в Соединенных Штатах, некоторые из его предпосылок, по историческим причинам, отличаются от сложившихся в России. Это может привести к недоразумениям вследствие различий в языке, в культуре и, прежде всего, в эпистемологии (правилах, на которых основаны убеждения людей).
       Но именно эти различия подсказывают новые возможности. Чтобы оценить их, читатель, встретившийся в этой книге с трудными местами, может понять эти различия, поставив перед собой вопрос: «Каковы должны быть опыт, восприятия и предпосылки автора, чтобы это утверждение имело смысл?» Задавая этот вопрос и смело следуя найденным ответам, вы получите основу для успешного применения описанных в этой книге стратегий и подходов.
       Джон Гриндер выразил это словами: «Можно надеяться, что наш труд стимулирует критическую оценку этих трудностей, и что русские применят свои общеизвестные способности, выбрав предполо-жения и средства, наиболее подходящие к современному русскому обществу – приобщая русскую душу к западной технике, содержащейся в НЛП».
       Инициаторы НЛП были бы разочарованы, если бы плоды их работы были восприняты в России как догма, нечто вроде прокрустова ложа, к которому русские должны приноровиться. Например, чтобы речевые обороты Милтона Эриксона могли быть естественно выражены в русских условиях, они должны быть преобразованы и развиты носителями русского языка. Русские ученые, понимающие, что открытия Бендлера, Гриндера и других призывают их принять участие в продолжающемся научном исследовании, смогут внести важный вклад в понимание этого предмета в особенности, если их любознательность будет сопровождаться здоровым скептицизмом и понятия и гипотезы будут строго связываться со всей совокупностью чувственного опыта, без мистики, метафизики и пустых фантазий.

Применение НЛП

      Конечно, НЛП предназначено не только для ученых. Любой человек, попросту желающий достигнуть некоторых конкретных целей, увидит, что эти исследования уже привели к развитию ряда практических и эффективных подходов и приемов – от Мета-Модели до субмодальностей.
       Эти средства доступны каждому, готовому учиться, готовому тщательно отрабатывать сенсорную наблюдательность, гибкость поведения, эффективные речевые обороты и другие предпосылки эффективной коммуникации.
       Поэтому многие читатели этой книги могут быть заинтересованы в индивидуальной психотерапии или в семинарах, поскольку чтение не может заменить самостоятельные исследования и открытия под руководством компетентного учителя. Некоторые читатели, может быть, рассчитывают оценить квалификацию учителя по его свидетельствам и дипломам. Однако, многие «специалисты» без разбора выдают всем участникам их семинаров свидетельства практика, мастера или даже тренера. Получение такого свидетельства не говорит ни о чем. .
       Вследствие этого, люди, узнавшие об НЛП лишь с помощью одного из таких «мастеров», часто разочаровываются. Может быть, они не были бы разочарованы, и даже были бы увлечены этим предметом, если бы имели возможность учиться под руководством человека, понимающего идеи НЛП, владеющего нужными навыками и рассматривающего НЛП как науку, а не как бизнес. Поэтому дальше предлагаются критерии, позволяющие судить о компетентности преподавателя. .
       При оценке психотерапевтов или тренеров следует руководствоваться их результатами. Современные психотерапевтические подходы ориентированы на достижение целей – каждый терапевтический сеанс, каждый день семинара должен доставлять практические, конкретные результаты. Прежде чем выбрать психотерапевта или тренера, соберите о нем всю возможную информацию. Поговорите с людьми. Полагайтесь на собственную интуицию. И если вы не получите желаемых результатов - найдите другого психотерапевта или тренера.

Демонстрирует ли психотерапевт широкий диапазон поведения – от поддержки до конфронтации?

Избегает ли психотерапевт давать клиентам советы и учить их «инсайту» - проникновению в сущность проблемы?

Избегает ли психотерапевт морализирования и снисходительного тона, чтобы клиентам было легче откровенно рассказать свои проблемы?

Избегает ли психотерапевт чрезмерного личного участия, в то же время не допуская чрезмерного «профессионализма» и отстраненности?

Избегает ли терапевт постоянных коалиций с одним членом семьи против другого или с одной фракцией против другой (например, с ребенком против родителей

Избегает ли терапевт предлагать решения, прежде чем он прояснит проблему?

Не преследует ли терапевт свои личные интересы, не связанные с проблемами семьи?

Интересуется ли терапевт другими социальными учреждениями, с которыми может быть связана семья?

Обладает ли психотерапевт достаточной гибкостью, чтобы перейти к другому подходу, если предыдущий подход не удался?

Ориентирован ли психотерапевт на будущее, а не на прошлое?

Побуждает ли терапевт клиентов к изменению? Создает ли он у них ощущение надежды и готовность приложить усилия?

Показывает ли психотерапевт, что он может предложить клиентам нечто, способное принести перемену?

Пользуется ли терапевт в основном положительными подходами, демонстрируя клиентам свой авторитет?

Понимает ли терапевт, когда следует побудить клиентов к проявлению разногласий, а когда - успокоить?

Придает ли психотерапевт мало значения психологическим диагнозам и тестам?

Принимает ли психотерапевт активное участие в терапевтическом сеансе, не ограничиваясь простым слушанием?

Проявляет ли психотерапевт способность выносить неприятные темы или сильные эмоции клиента?

Рассказывает ли терапевт о себе, объясняет ли он клиентам особенности терапевтической ситуации, сообщает ли он, какие вопросы он будет задавать?

Собирает ли терапевт информацию о других значимых людях, не присутствующих на сеансе?

Стремится ли терапевт к тому, чтобы вовлечь всех членов семьи в терапевтический сеанс?

Способен ли терапевт оставаться в позиции специалиста, в то же время выражая свое незнание, когда это уместно?

Уделяет ли психотерапевт внимание сбору информации о целях клиента, о его способностях, внутренних ресурсах, и помогает ли он клиенту найти и применить их?

       Если, в целом, ответы на эти вопросы положительные, то весьма вероятно, что психотерапевт компетентен. Клиент не должен довольствоваться меньшим.


Оценка семинаров

1. Ведет ли себя тренер этично и уважительно, отвечая на вопросы и выслушивая критику с достаточным вниманием?
2. Демонстрирует ли тренер то, чему учит?
3. Хорошо ли владеет тренер своим предметом, не стесняясь выразить, если надо, свое незнание?
4. Предоставляет ли тренер упражнения, позволяющие участникам самим тренироваться и учиться?
5. Чувствуют ли участники, что им предоставляется свобода самостоятельно экспериментировать и делать открытия путем проб и ошибок?
6. Развивают ли участники собственные способности, не довольствуясь впечатлением от тренера?
7. Создает ли тренер такой контекст, в котором обучение приятно?
8. Демонстрирует ли тренер на самом себе - как учиться и как относиться с юмором к своим ошибкам?
9. Возвращает ли тренер деньги участнику, который не удовлетворен? Разрешает ли он участникам присутствовать в первый день семинара, прежде чем они решат продолжать семинар за плату? При оценке семинара личное впечатление участника более надежно, чем дипломы и свидетельства тренера или его реклама.
10. Имеет ли тренер хорошую репутацию в течение нескольких лет? Чтобы развить навыки и опыт в современных методах психотерапии, нужно немало времени. Что говорят другие люди, учившиеся у этого тренера?

       Если ответы на эти вопросы положительны, то, вероятнее всего, участники будут удовлетворены семинаром.


Оценка результатов

       Джей Хейли считает, что двумя самыми важными вопросами в терапии являются: изменился ли человек после терапии больше, чем он изменился бы сам по себе, и является ли один терапевтический подход более эффективным, чем другой.
       Когда терапевт выслушивает жалобы на первом сеансе или когда он исследует результаты после терапии, ему нужно описывать происходящее, пользуясь определенным языком. Некоторые терапевты относят то, что говорят люди, к символической коммуникации. Другие отмечают частоту проявлений определенного типа поведения. Третьи воспринимают происходящее как последовательность межличностных взаимодействий в организации.
       Предположим, что женщина обращается к терапевту и сообщает, что она моет руки много раз в день, и ей хотелось бы избавиться от этого болезненного состояния. Модификаторы поведения могли бы описать эту женщину, сосредотачиваясь на ее поведении и считая, сколько раз в час происходит этот ритуал. Терапия была бы определена как набор ситуаций, предназначенный для того, чтобы уменьшить эти неуместные действия или полностью их устранить. Этот подход исходит из предпосылки, что поведение этого человека можно описать в терминах "кусочков" поведения. Традиционный динамический терапевт мог бы описать ту же женщину, заявляя, что она искупает свою вину с помощью компульсивного мытья рук. Терапевтической задачей было бы предложить ей человеческое общение, которое избавит ее от чувства вины и изменит ее восприятие мира. Ритуальное мытье рук не будет описываться как "кусочки", поддающиеся подсчету. Это будет аналогия, это будет метафора о ее жизни.
       Тот факт, что существуют две крайности в описании человеческих существ, может быть основан на том, что человеческие существа способны общаться с помощью двух разных стилей или языков. Иногда люди общаются точно и логично, а иногда они выражаются языком метафор.
       Эти два разных типа человеческой коммуникации можно охарактеризовать как дискретную и аналоговую коммуникацию. Дискретная коммуникация состоит из класса сообщений, в котором каждое сообщение имеет конкретное и единственное значение. Использовать дискретный язык для описания человеческого поведения кажется наиболее уместным, когда речь идет об изучении взаимодействия между людьми и окружающим миром. Но использование этого языка становится проблематичным, когда оно прилагается в описании взаимодействия между людьми.
       Если мы будем описывать взаимодействие между мужем и женой дискретным языком, то мы можем упустить суть этого взаимодействия. Они могут ссориться по поводу того, кто будет убирать чьи носки, но смысл тут не в носках, а в том, что носки обозначают в контексте взаимоотношений. Если бы кто-то попытался запрограммировать это взаимоотношение для компьютера, он не смог бы поместить каждое сообщение в этой ссоре в отдельную категорию, его нужно было бы закодировать во всем множестве его значений.
       Когда сообщение имеет множество значений, оно уже больше не является "кусочком". Это уже аналогия, имеющая дело со сходством, параллелью между двумя вещами.
       Большинство людей, оценивая психотерапию, пытались оценить изменения, сосредоточиваясь на дискретной коммуникации. Метафорическая оценка изменений проблематична из-за неразвитости методологии. Аналоговая оценка результатов обязательно должна включать в себя наблюдения и измерения того, как пациент общается с другими людьми, включая супруга, детей, начальника, психотерапевта.
       С этой точки зрения, терапия является вторжением постороннего в жестко структурированную систему коммуникации, в которой симптомы являются адаптивным стилем поведения по отношению к текущему стилю поведения других людей, принадлежащих этой системе. Как бы ни определялась проблема: как фобия, депрессия, характерологические нарушения, вызывающее поведение, и т.д., - она имеет функцию в системе. Акт "вмешательства", будет ли это "индивидуальная терапия" или терапевт пригласит родственников пациента и назовет это "семейной терапией", в любом случае является вмешательством в семейную систему.
       Терапевтический процесс может состоять в освобождении людей от одних метафор и переходе к другим метафорам, или метафоры могут быть заблокированы, так что будет необходимо создать другие. Когда терапия проведена эффективно, меняется вся система, в которой живет человек, так что каждый человек, включенный в систему, способен к более нормальной коммуникации. Определить, действительно ли произошло изменение, гораздо сложнее, чем предварительно оценить результаты терапии.
       Подводя итоги сказанному, симптомы можно описать как коммуникативные акты, имеющие функцию в структуре межличностного общения. Симптом - это не "кусочек" информации, а аналогия, связанная со многими аспектами человеческой ситуации, включая взаимоотношения с психотерапевтом. С этой точки зрения, целью терапии является изменение коммуникативного поведения человека, изменение его метафоры. Поскольку поведение является реакцией человека на ситуацию с родными, эта ситуация должна измениться, если коммуникация человека изменится. Оценка результата должна включать не только присутствие или отсутствие "кусочка" поведения пациента, но и оценку изменений в системе, к которой пациент адаптируется с помощью особых форм коммуникации.


10 предпосылок Эриксона

1. Люди больше реагируют на подсознательные воспоминания и обобщения (внутренние карты или модели), чем на то, чтo они видят, слышат и к чему прикасаются в настоящий момент.
2. Люди всегда делают лучший для себя выбор (из тех, которые доступны в их модели).
3. Диагноз ("ярлык") - это объяснение или теория, используемые, чтобы передать представление о человеке; диагноз - это не сам человек. В диагнозе могут содержаться некоторые ожидания, относящиеся к этому человеку, и эти ожидания могут стать самоисполняющимися пророчествами: человек может поступать в соответствии с тем, что ему предсказывает диагноз.
4. Полезно уважать все сообщения клиента.
5. Человек не может избежать коммуникации.
6. Лучше помочь клиенту добавить возможности выбора, чем отнимать выбор.
7. Ресурсы, необходимые клиенту, можно найти в нем самом; источником ресурсов является жизненный опыт клиента.
8. Нужно встречаться с клиентом в его модели мира и подстраиваться… подстраиваться… подстраиваться… а затем вести.
9. Человек, обладающий наибольшей гибкостью, будет наиболее влиятельным членом системы.
10. Если задача слишком трудная, разделите ее на более мелкие компоненты.

12 предпосылок НЛП

      

НЛП - это исследование структуры субъективного представления действительности. Оно привело к таким концепциям, как Мета-модель, "сенсорная четверка", стратегии, субмодальности, и к созданию ряда эффективных методов коммуникации и терапии. Но эти концепции и методы - это не НЛП, точно так же, как пенициллин - не наука. НЛП - это не результаты, а сам процесс исследования.
       Ниже приводятся некоторые из предпосылок, составляющих основу модели НЛП; они оцениваются в соответствии с их полезностью. Проверка этих предпосылок сводится к тому, что вы действуете так, как если бы они были верны, а затем наблюдаете результаты.


1. Каждый человек живет в своей собственной, уникальной модели мира, и эти модели неизбежно отличаются от самого мира.
2. В любой ситуации каждый человек делает лучший выбор из всех, какие он может себе представить в данный момент.
3. Внутренние ресурсы каждого человека доставляют ему потенциал для решения его проблем.
4. Есть различие между человеком и его поведением.
5. За каждым поведением стоит некоторое положительное намерение.
6. Смысл коммуникации заключается в вызванной ею реакции, а не в том, чтo предполагалось сообщить.
7. В человеческих взаимодействиях наибольшее влияние на результат имеет тот, кто проявляет наибольшую гибкость и разнообразие в поведении.
8. Память и воображение используют одни и те же нервные цепи и потенциально имеют одно и то же действие.
9. Знание, мышление, память и воображение возникают из последовательностей и сочетаний систем представления.
10. Психика и тело - это части одной и той же системы. Поэтому существует параллелизм и взаимосвязь между нашими внутренними нервными процессами и нашим внешним наблюдаемым поведением.
11. Метод проб и ошибок составляет часть процесса обучения. Если вы не получили желаемых результатов, это не значит, что вы потерпели неудачу; это значит, что вы получили обратную связь.
12. Если то, что вы делаете, не действует, нужно сделать что-нибудь другое.

Временные линии

       В разных культурах время воспринимается по-разному - например, время можно представлять себе линейно или циклически. Однако, все люди так или иначе организуют свое восприятие последовательности событий. Восприятие времени является одним из самых основных и влиятельных элементов субъективной реальности. Если бы понимание времени отсутствовало, то не было бы последовательности событий и связи между причиной и следствием. В языке есть времена, чтобы описать разницу между теми событиями, которые уже произошли, происходят сейчас или произойдут в будущем. И поскольку язык отражает наше восприятие и влияет на него, то такие выражения, как: "Прошлое осталось позади" или "Светлое будущее" - часто бывают буквальным описанием того, как человек думает.
       У каждого человека должен быть какой-то способ, как понимать последовательность событий, он должен проводить различие между тем, что уже произошло и планами на будущее. У разных людей эта подсознательная зашифровка может значительно отличаться, и таким образом она становится основой определенных навыков или ограничений - она влияет на многие реакции и способы поведения. Например, некоторые люди, по-видимому, живут в основном прошлым, другие живут только настоящим моментом, а некоторые почти не замечают, что происходит вокруг них. Эти разные ориентации возникают под влиянием разных способов, с помощью которых люди подсознательно зашифровывают разные моменты времени. Форма этих представлений о прошлых, настоящих и будущих событиях обозначается термином "временная линия". Психотерапевты могут использовать временные линии как "ключи", чтобы открыть клиенту новые возможности.
       Широкое разнообразие способов зашифровки времени является основой различий между людьми и человеческой индивидуальности. Не существует "правильных" и "неправильных" временных линий, у всех временных линий есть некоторые предсказуемые плюсы и минусы. Понимая последствия разных способов зашифровки восприятия времени, терапевт может помочь клиенту найти эффективные временные линии. Для разных ситуаций подойдут разные временные линии. Временная линия, подходящая для долгосрочного планирования будет довольно сильно отличаться от временной линии, предназначенной для отдыха во время отпуска. После того, как терапевт научит клиента с легкостью переходить от одной временной линии к другой, клиент сможет сам выбирать временную линию, наиболее подходящую к текущей ситуации.


Выявление временных линий

1. Пусть клиент выберет какое-то простое действие, которое он совершает автоматически каждый день (чистит зубы, причесывается, принимает душ).
2. Пусть клиент выберет какое-то простое действие, которое он совершает автоматически каждый день (чистит зубы, причесывается, принимает душ).
   
   • Терапевт: "Вчера вы чистили зубы?"
   • Клиент: "Да, конечно".
   • Терапевт: "И вы будете чистить зубы завтра?"
   • Клиент: "Да".
3. Затем попросите клиента увидеть эти два представления одновременно и определить разницу в местоположении. (Если ему трудно это сделать, сообщите ему результаты вашей калибровки на предыдущем шаге).
   • Терапевт: "Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы вспомнили, как вы чистили зубы вчера и одновременно представили себе, как вы будете чистить зубы завтра".
   • Клиент: "Как я могу думать о том и о другом одновременно?"
   • Терапевт: "Просто сфокусируйте свой взгляд посередине между этими двумя представлениями и воспользуйтесь своими периферическим зрением".
   • Клиент: "Я не вижу никаких отличий между тем, как я чистил зубы вчера (показывает рукой налево) и тем, как я буду чистить зубы завтра (указывает рукой направо)".
   • Терапевт: (Повторяя жесты клиента) "Вы уже заметили, что эти представления находятся в разных местах?"
   • Клиент: "Да, вчера вот здесь (указывает рукой), а завтра вот здесь (указывает рукой)".
4. Затем пусть клиент подумает о том, как он чистил зубы неделю назад, а потом пусть он подумает, как он будет чистить их через неделю в будущем (нет необходимости вспоминать, как он чистил зубы неделю назад, он может просто подумать об этом). Пусть он определит местоположение этих точек во времени.
   • Терапевт: "Следующий шаг - это подумать о том, как вы чистили зубы неделю назад и о том, как вы будете чистить зубы через неделю, в будущем. В то время как вы это делаете, я хочу, чтобы вы заметили местоположение этих представлений".
   • Клиент: "Я не могу вспомнить, как я чистил зубы неделю назад".
   • Терапевт: "Конечно, вы не можете. Однако, поскольку вы действительно чистили зубы неделю назад, вы можете об этом подумать, хотя вы этого не помните. И, конечно, поскольку вы будете чистить зубы через неделю, вы можете подумать об этом и заметить, чем это отличается от представления неделю назад".
5. Продолжайте исследовать тем же методом, пока клиент не определит местоположение одного дня, одной недели, одного года и пяти лет в прошлом и в будущем. Убедитесь, что содержание всех этих представлений одинаковое (чистка зубов, например), чтобы менялась только одна переменная - время.
6. После того, как клиент определит местоположение всех этих точек во времени, пусть он обратит внимание на другие субмодальные отличия: размер, яркость, цветное или черно-белое, слайд или фильм, ассоциированное или диссоциированное, четкость, прозрачность и т.д.

Терапевт: "Теперь, когда вы знаете форму и местоположение вашей временной линии, вы можете обратить внимание на другие вещи. Становятся ли ваши представления о том, как вы чистили зубы, больше, по мере того, как они уходят все дальше и дальше в прошлое или они становятся меньше? Как насчет представлений о будущем? Представления о ближайшем будущем больше или меньше по сравнению с представлением об отдаленном будущем? Что ярче - прошлое или будущее? Что яснее, четче? Что более цветное?"
       Часто бывают дискретные отличия между прошлым и будущим, например, одно может быть черно-белым, а другое - цветным, одно может быть движущимся, а другое - неподвижным. Обычно существуют постепенные аналоговые изменения от ближайшего прошлого к отдаленному или от ближайшего будущего к отдаленному будущему. Поскольку каждый человек уникален, из этого обобщения можно найти исключения. Существует бесконечное количество способов организации восприятия времени.
       Однако, существуют некоторые основные закономерности, распространяющиеся на всех. Подсознательные представления, расположенные перед человеком, больше влияют, чем те, что расположены в стороне. Представления, расположенные за спиной влияют меньше всего. Отсюда следует, что, если временная линия прошлого находится прямо перед человеком, он большую часть времени будет погружен в прошлое. Если прямо перед ним находится временная линия будущего, он будет ориентирован в основном на будущее.
       Если прямо перед человеком находится настоящее, а временные линии прошлого и будущего в стороне, - он будет жить в настоящем моменте. Другие субмодальности тоже могут влиять на реакции человека (например, размер представления); но местоположение обычно самая влиятельная субмодальность.
       Клиенту часто бывает легче менять временные линии, когда терапевт пользуется рамкой "как будто".
Терапевт: "Я на самом деле пока не хочу, чтобы вы меняли временную линию, но просто представьте себе, как бы это было, если бы она уже изменилась. И по мере того, как вы себе это представляете, я хочу, чтобы вы посмотрели и примерили это на себя? Какие ощущения у вас при этом возникают? Если вам это нравится, тогда, конечно, вы можете сохранить этот образ временной линии".


       Когда вы меняете временные линии, помните об экологии. Уважайте мудрость возражений, которые могут появиться. Если клиент "неспособен" произвести простое изменение субмодальностей на своей временной линии, для этого могут быть причины. Задача терапевта - помочь клиенту приобрести новые возможности, а не отнять старые. Если временная линия клиента покажется терапевту необычной, он может "примерить" ее на себя, просто в качестве эксперимента.


Некоторые примеры плюсов и минусов разных временных линий:

       Если человек плохо представляет себе будущее (оно очень короткое, нечеткое, тусклое; расположено в стороне, или за спиной, или его вообще нет), то у него часто могут проявляться следующие симптомы:


1. Трудности с планированием на будущее.
2. Недостаток жизненных целей, живет только в настоящем.
3. Трудно мотивировать себя, чтобы отказаться от вредных привычек

       Решение: Создайте временную линию будущего так, чтобы она была заметна: расположите ее впереди или немного в стороне (в зоне зрительного конструирования), сделайте будущее большим, ярким, цветным, длинным, может быть искрящимся. Конечно, если у человека с будущим связаны отрицательные ожидания, он не захочет делать это будущее более заметным. Поэтому помогите ему изменить отрицательные ожидания на символические представления того, что он хочет, прежде чем сделать шаги, предложенные выше. Если человек хочет повысить мотивацию, то предложите ему временную линию, в которой будущее прямо перед ним, а прошлое прямо за спиной; такая временная линия вызывает сильное желание стремиться к целям, стоящим впереди.
       Излишне подчеркнутая, слишком бросающаяся в глаза временная линия прошлого часто сочетается с малозаметной, недостаточно выраженной временной линией будущего. Например, временная линия прошлого у человека может быть расположена прямо перед ним, она может быть очень большая и заметная. В этом случае, вдобавок к симптомам, приведенным выше, он может переживать некоторые из следующих симптомов:


1. Слишком занят прошлым.
2. Часто погружается в неприятные воспоминания.
3. Неспособен представить новые возможности.

       Решение: Уменьшить влияние временной линии прошлого: сдвинуть ее в сторону (зрительная память) или за спину, превратить воспоминания из больших ярких фильмов в маленькие черно-белые фотографии, растянуть временную линию, чтобы расстояние между воспоминаниями стало больше.
       Однако, если временная линия прошлого малозаметная (недостаточно выраженная), в этом тоже есть свои минусы. Если временная линия прошлого находится в стороне, вне поля видимости, или далеко, или она очень маленькая, это может привести к следующим симптомам:


1. Трудности доступа к положительным воспоминаниям.
2. Тенденция повторять одни и те же ошибки.

       Решение: Поскольку способ зашифровки временной линии не является случайным, предположите, что есть причина, из-за которой человек преуменьшает свое прошлое. Самая вероятная причина - это болезненные или травматические воспоминания. Если причина состоит в этом, то сначала перешифруйте воспоминание по формату "Лечение множественных травматических переживаний"( См. "Методики НЛП высшего уровня", - Новосибирск: Потанинский центр, 1999.) , а потом отрегулируйте субмодальности, чтобы временная линия прошлого больше соответствовала представлениям о настоящем и прошлом.
       Если настоящее малозаметно (недостаточно выражено), в этом будут некоторые предсказуемые минусы. Например, если временные линии прошлого и будущего сходятся под острым углом, образуя букву "V", то здесь для настоящего просто недостаточно места. Это может привести к следующим симптомам:


1. Внимание обычно сосредоточено на том, что происходило в прошлом или на том, что произойдет в будущем.
2. Трудно получать удовольствие от того, что происходит вокруг в данный момент.

       Решение: Отделите прошлое и будущее друг от друга и соедините их снова с помощью полукруга (который будет обозначать настоящее), так что теперь они образуют букву "U", а не "V".
       Если и прошлое, и будущее малозаметны (недостаточно выражены) - например, временная линия может быть в форме "U", огибая человека таким образом, что и прошлое и будущее находятся у него за спиной, то вдобавок к перечисленным выше, могут быть дополнительные симптомы:


1. Человек живет в настоящем, повторяет одни и те же ошибки.
2. Человек не отказывается от вредных привычек, так как не думает о последствиях своих действий.

       Решение: Поверните временную линию в форме "U", чтобы прошлое и будущее оказались перед ним по левую и правую сторону.
       Если временная линия у человека перевернута, то есть прошлое совпадает с областью зрительного конструирования, а будущее совпадает с областью зрительной памяти, то вероятны некоторые значительные минусы. Симптомы могут быть следующие:


1. Прошлое кажется "скользким", нестабильным, ненадежным.
2. Будущее находится зафиксированным и неизменным.

       Решение: Верните временные линии на место, чтобы это совпадало с полушарной организацией. Помните, что полушарная организация леворукого человека обычно является зеркальным отражением полушарной организации праворукого человека, а это определяет, где должно быть прошлое и будущее. Задайте несколько вопросов, чтобы человеку нужно было найти доступ к образам воспоминаний и конструированным образам, чтобы узнать, какая у человека полушарная организация.
       Иногда временные линии прошлого и будущего обе находятся в области зрительного конструирования, а область зрительной памяти как будто не используется. В этом случае существует вероятность, что подсознание не использует область зрительной памяти, потому что там есть болезненные или травматические переживания.
       Для проверки попросите человека смотреть не отрываясь в сторону зрительной памяти в течение 30 секунд.
       Если возникает дискомфорт или волнение, то это подтверждает предложенную выше гипотезу. Прежде чем передвинуть временную линию прошлого обратно в область зрительной памяти, необходимо будет проделать "Зрительно-кинестетическую диссоциацию" или, может быть, "Лечение множественных травматических переживаний" с травматическими воспоминаниями.
       Вдобавок к изменению формы временной линии, изменение других субмодальностей также может повлиять на реакцию человека. Например, если он сделает представления о прошлом и будущем более растянутыми, это вызовет совсем другую реакцию, чем, если он сделает эти представления близкими и более сжатыми. Чтобы узнать, какие субмодальности менять, необходимо определить цель. Предположим, что человек хочет мотивировать себя, чтобы накопить денег и купить квартиру, вместо того, чтобы тратить все деньги на те вещи, которые доступны для него в настоящий момент. Представление о цели станет более важным и влиятельным по сравнению с текущими целями, если сделать это представление больше, чем цели ближайшего будущего.
       Самое главное, что человек становится архитектором своего будущего, когда он понимает, что он сам выбирает, как структурировать свой субъективный опыт.


Преодоление горя

       Потеря - это нечто такое, что иногда переживает каждый человек, и горе в такой ситуации естественно. Но когда горе начинает подавлять человека и переходит в депрессию, когда у него нет никакой надежды, стоит изменить эту реакцию. Прием "Преодоления горя" предложен Стивеном и Коннирай Андреас; он эффективен, когда нужно вселить в клиента надежду и тем самым помочь ему преодолеть горе.
       Этот прием можно использовать в разных ситуациях: смерть любимого человека, развод, потеря любимого домашнего животного, потеря семейной реликвии. Человек может горевать даже о счастливом детстве, которого у него никогда не было. Хотя все эти ситуации отличаются друг от друга, у них есть общее - потеря надежды.
       Когда клиент горюет по поводу смерти матери, его мать уже не может чувствовать ни боли, ни тревоги. Но клиент чувствует, что все, что он получал от матери, потеряно навсегда: нежность, поддержка, любовь, понимание и т.д. Если у него нет никакой надежды найти все это в будущем, то будущее действительно покажется ему мрачным.
       К счастью, из того факта, что матери уже нет в живых, логически не следует, что клиент никогда больше не сможет найти поддержку, заботу, любовь или понимание. На самом деле, если у клиента есть ожидание, что он сможет найти все это, то такое ожидание часто становится самоисполняющимся пророчеством. В любом случае, положительный взгляд на вещи вселяет надежду и снова делает жизнь наполненной. Чтобы создать этот положительный взгляд на вещи, мы, естественно, воспользуемся родным языком нашего мозга: звуками, ощущениями и более всего образами.
       Поэтому в части А этого приема у клиента создается ожидание, что он найдет те особые качества и черты, связанные с человеком, который был потерян. Поскольку существует разница между самим этим человеком и его качествами, клиент может найти другие способы, как получать нечто важное, что он получал во взаимоотношениях с потерянным человеком, хотя этого человека уже нет рядом. Как только клиент прояснит для себя, что ему было особенно дорого в том человеке, следующим шагом будет предложить ему выбрать символ, ассоциирующийся у него с качествами и чертами того человека (а не с самим человеком). После того, как этот символ "размножится", клиент "посеет" эти символы на временной линии будущего. Таким образом, положительное ожидание создается на уровне первичного опыта; и у подсознания впереди есть ясная цель. И чем больше клиент представляет себе этот символ в будущем, тем более реалистичным становится его ожидание, что он сможет, так или иначе, найти качества, ассоциирующиеся с символом.
       Но важно не только отделить человека от его качеств; другая важная идея этого приема состоит в том, что наши счастливые воспоминания принадлежат нам, и никто не имеет права отнять их у нас. К сожалению, несмотря на то, что у клиента есть воспоминания о счастливых годах, проведенных с потерянным человеком, обычно последний болезненный момент запечатлевается особенно ярко. И поэтому этот болезненный конец часто затрудняет доступ к важным, теплым и дорогим воспоминаниям.
       Ричард Бендлер рассказывает: "Как-то на вечеринке я наблюдал за одной женщиной. Она прекрасно провела три часа: разговаривала, танцевала, пила шампанское. И перед самым уходом кто-то пролил кофе ей на платье. Когда она почистила платье, она сказала: "О, теперь весь вечер испорчен". Подумайте об этом: одного неприятного момента было достаточно, чтобы испортить три часа веселья. Мне хотелось узнать, как она это сделала, и я попросил ее вспомнить, как она танцевала. Она сказала, что видит себя танцующей с кофейным пятном на платье. Она взяла это кофейное пятно и буквально "запятнала" все свои предыдущие воспоминания" .("Using Your Brain for a Change," R.Bandler; Real People Press, Moab, Utah, 1985.)
       То, что произошло с этой женщиной, иллюстрирует распространенное явление: несчастный конец лишает человека первоначального удовлетворения и удовольствия. Это несправедливо, и в этом нет необходимости. Если клиент, горюющий по своей бывшей жене, будет вспоминать радостные моменты, когда отношения только начинались, у него будут не только более сбалансированные представления, но и более высокая самооценка. Во второй части приема клиент не только выбирает те моменты, которые ему хотелось бы вспоминать (например, видеть образ матери, когда она была молода и здорова, вместо того, чтобы видеть ее умирающей в больнице), но и использует перенесение субмодальностей, чтобы изменить саму форму этого образа воспоминания. Как модель здесь берется структура воспоминания о том человеке, к которому клиент чувствует близость. Это дает клиенту возможность чувствовать близость положительных, счастливых воспоминаний о потерянном человеке.
       Клиент может возразить, что, вспоминая эти счастливые моменты, он будет еще более остро чувствовать свою потерю, потому что того человека уже нет рядом. Вот почему первая часть этого приема так важна. Когда у него есть положительное ожидание, и он знает, что сможет получать то, в чем он нуждается, от других, тогда эти счастливые воспоминания - это прочный фундамент, заложенный в прошлом и служащий основой для будущего. Клиент сможет построить такое будущее, которого он хочет, и он будет чувствовать уверенность в себе и своих способностях.
       Таким образом, в части Б этого приема клиент будет работать как с содержанием воспоминаний, так и с формой (субмодальностями). Когда клиент вспоминает человека, по которому он горюет, как далекий, тусклый, застывший образ, то ему трудно чувствовать близость этого человека. Или если клиент вспоминает образ своего отца в гробу, то очевидно, что ему не захочется приближать это воспоминание. Вот почему ему сначала нужно поменять этот образ на теплое и радостное воспоминание, прежде чем менять субмодальности.
       Эти две части приема можно применять в любом порядке или по отдельности. Часть А можно применять отдельно, когда клиент горюет по чему-то нематериальному (по работе, например), или просто для того, чтобы создать положительные ожидания в будущем. Часть Б можно использовать отдельно, чтобы создать ощущение близости, когда клиент думает о любимом человеке, с которым он на время расстался.

Шаги        Часть А


1. Выявите у клиента его временную линию.
2. Выясните, какие черты, качества или свойства были присущи тому человеку, по которому клиент горюет.
3. Пусть клиент выберет символическое представление этих черт, качеств или свойств - НЕ самого человека, а его качеств.
4. Пусть клиент "размножит" это представление и "посеет" его по всей линии будущего.
5. Сделайте проверку.

       Часть Б


1. Выясните, каковы субмодальности представления о человеке, по которому клиент горюет.
2. Выясните субмодальности положительного воспоминания, чтобы использовать его в качестве модели. Пусть клиент выберет человека, чье присутствие он ощущает, хотя, может быть, прошло много лет с тех пор, как он видел этого человека.
3. Выясните, каково содержание представления о потерянном человеке. Если это совсем не теплый и положительный момент, пусть клиент выберет более подходящее воспоминание, чтобы он мог хранить его близко.
4. Перенесите субмодальности с положительного воспоминания на представление о человеке, по которому клиент горюет.
5. Сделайте проверку (в т.ч. экологическую).

       В следующем примере клиент все еще был поглощен мыслями о своей жене, хотя он развелся с ней три года назад. Заметьте, что мы поменяли здесь местами части А и Б и порядок шагов несколько другой, что соответствует потребностям клиента.


Описание терапии Часть Б


1. Выясните, каковы субмодальности представления о человеке, по которому клиент горюет.
   
   • Терапевт: "Скажите мне, пожалуйста, каким образом вам вспоминается ваша жена, когда вы думаете о ней".
   • Клиент: "Я вижу тот момент, когда она уходит от меня".

          Заметьте, что клиент начинает описывать содержание (что он видит, а не то, как он это видит). Однако можно заметить местоположение этого образа - клиент смотрит налево.
   

   • Терапевт: "Не могли бы вы описать мне форму этого образа? Насколько он большой? Есть ли там движение?"
   • Клиент: "Это похоже на маленькую фотографию (показывает налево), она темная и мрачная. Мне не нравится на нее смотреть".

          Люди часто помнят последний болезненный момент во взаимоотношениях с тем человеком, которого они потеряли и, естественно, они не хотят, чтобы такое воспоминание было близко. Выясните, что происходит, когда содержание меняется.
   

   • Терапевт: "Заметьте, что происходит, когда вы меняете это воспоминание на один из счастливых моментов, который был у вас с вашей бывшей женой".
   • Клиент: "Теперь оно менее мрачное, но я чувствую, что меня тянет туда еще сильнее. Я хочу снова вернуться туда, в это хорошее время".

          Это типичное описание той дилеммы, которая возникает перед людьми, когда они переживают потерю. Когда они вспоминают болезненные моменты, они чувствуют себя плохо; когда они вспоминают счастливые моменты, они чувствуют, что этого уже нет, и тогда им становится еще хуже. Чтобы отстраниться от этой боли, они обычно делают представление о потерянном человеке маленьким и хранят его далеко, и от этого появляется ощущение пустоты. У них нет доступа к приятным чувствам, которые у них были тогда, и поэтому им трудно преодолеть горе.
   

2. Теперь выясните субмодальности положительного воспоминания, чтобы использовать его в качестве модели.
   • Терапевт: "Хорошо. Давайте уберем этот образ на время. Теперь подумайте о ком-нибудь, к кому вы чувствуете близость. Хотя, может быть, вы не видели его многие годы. Но когда вы думаете о нем, вы чувствуете себя хорошо, вы ощущаете его присутствие, а не пустоту. Каким образом вам представляется этот человек?"
   • Клиент смотрит вправо и вспоминает своего старого школьного друга.
   • Терапевт: "Что вы замечаете, когда вы сравниваете это воспоминание с воспоминанием о вашей бывшей жене?"
   • Клиент обнаруживает, что представление о друге - нормального размера и движущееся, а представление о бывшей жене - маленькое и застывшее. Убедитесь, что клиент на самом деле чувствует присутствие этого человека.
   • Терапевт: "Вы чувствуете, что он как будто здесь, рядом. Можете ли вы вспомнить, как вы были вместе, хотя сейчас его здесь нет".
   • Клиент: "Да, кажется, как будто он здесь, в этой комнате, со мной".

          Эти субмодальности - местоположение (близко и справа), размер (большой) и движение - дают возможность этому конкретному клиенту зашифровывать воспоминания о ком-то, чье присутствие он может ощущать, хотя этого человека нет с ним рядом.
   

3. Проверьте экологию, принимая реакцию клиента и используя ее.
   
   • Терапевт: "Есть ли у вас какие-то возражения по поводу того, чтобы представлять себе свою бывшую жену точно так же, как вы представляете себе старого друга, таким образом, у вас будет приятное ощущение от ее присутствия, вместо ощущения мрачной пустоты?"
   • Клиент:"Это было бы неплохо снова почувствовать эти приятные ощущения, но не помешает ли это моим отношениям с другими женщинами?"
   • Терапевт: "Это важное соображение. Конечно, вы не хотите просто сидеть дома и переживать теплые чувства по отношению к своей бывшей жене. На самом деле, когда мы закончим, вы будете больше подготовлены ко встречам с другими женщинами. Вы чувствуете близость своего старого друга, но это не помешало вам завести новых друзей, не так ли?"
   • Клиент: "Нет, не помешало".

          Помогите клиенту понять следующий парадокс: тот способ, которым он пользовался, чтобы защитить себя от боли и одиночества, стабилизировал ощущения боли и одиночества.
   

   • Терапевт: "Осознаете ли вы, что такой способ хранить воспоминания о вашей бывшей жене мешал вашим отношениям с другими женщинами? Хорошие чувства по отношению к жене - это ваши чувства, и вы заслуживаете того, чтобы эти чувства заменили ощущения тоски и пустоты. И, более того, когда у вас есть доступ к тем приятным моментам, которые вы провели вместе с вашей женой, это может помочь вам построить новые отношения с другим человеком так, как вы этого хотите".
   • Клиент: "Ну, хорошо".
4. Выберите приятное воспоминание, связанное с человеком, по которому клиент горюет, и воспользуйтесь субмодальностями положительного модельного переживания, чтобы изменить форму этого воспоминания.
   
   • Терапевт: "Вот так. Я хочу, чтобы сначала вы подумали об одном из наиболее приятных моментов, которые у вас были с вашей женой, когда все шло хорошо… И потом заметьте, что происходит, когда она выходит из этого воспоминания и становится рядом с вами, вот здесь, справа, нормального размера, движущаяся, в том же самом месте, где был ваш старый друг, почти как будто она здесь, с вами, в этой комнате".
   • Клиент улыбается и начинает расслабляться.
   • Клиент: "Это хорошее ощущение. Я давно уже себя так не чувствовал… Мои чувства к ней в самом деле изменились".
   • Терапевт: "Хотя вы потеряли ее, вы все равно можете хранить в душе эти приятные чувства".

       Последующая проверка подтвердила, что клиент чувствовал себя комфортно, когда он думал и говорил о своей бывшей жене. С помощью изменения субмодальностей он стал воспринимать ее по-новому: не как человека, о котором он горюет, а точно так же, как старого школьного друга, вызывающего у него теплые чувства. Клиент научился заменять чувство пустоты другими, более подходящими чувствами, но терапия на этом не закончилась.


Часть А


       Хотя никто не может заменить человека, которого клиент потерял, он может построить новые взаимоотношения с другими людьми, и у этих людей будут многие качества, ценные для него. Поэтому в части А терапевт сначала выясняет сложное равенство - какие черты, качества или свойства ассоциируются с потерянным человеком. После этого создается символическое представление этих качеств (а не самого человека), чтобы у клиента было ожидание, что он найдет эти качества в будущем. Таким образом, положительный опыт прошлого используется для того, чтобы вести клиента в том направлении, в котором он хочет идти. В этом конкретном случае терапевт уже выявил временную линию клиента.


1. Выясните, какое сложное равенство существует у клиента: с какими качествами ассоциируется у клиента потерянный человек.
   
   • Терапевт: «На следующем шаге я предложу вам закрыть глаза и просмотреть все положительные воспоминания, которые связаны с вашей бывшей женой; вы можете игнорировать отрицательные моменты, в данном случае они не важны. Пока вы это делаете, я хочу, чтобы вы начали осознавать, что вы ценили в ней, что было важно для вас в этих отношениях, что эти отношения давали вам. Разные люди ценят разные вещи. Одни ценят теплые и близкие отношения, для других важна дружба. Она менее интенсивна, но дает ощущение комфорта. Некоторым людям нравится спонтанность и разнообразие, в то время как другим - постоянство и надежность. Юмор, ум, энтузиазм - все это люди могут ценить в отношениях. Некоторые обнаруживают, что в определенных взаимоотношениях их самооценка была выше, и это нечто важное для них».
2. Пусть клиент создаст символическое представление того, что было потеряно (не человека).
   • Терапевт: «Вот так. А теперь я хочу, чтобы вы представили себе много таких теплых белых огоньков. И когда этот образ «размножится», каждый из этих огоньков, может быть, будет немного отличаться от всех остальных, но в каждом из них будет такое тепло, в каждом из них будет сосредоточена сущность тех отношений, которых вы хотите. Когда вы решите, что уже достаточно этих огоньков, то следующим шагом будет «посеять» их по всей временной линии будущего, некоторые ближе, некоторые дальше. Когда вы это сделаете, заметьте, как эти теплые белые огоньки сверкают словно маленькие звездочки».
   • Клиент: «Удивительно. Я на самом деле вижу все эти маленькие сверкающие огоньки в будущем. Оно на самом деле выглядит ярким».
   • Терапевт: «И когда вы представляете себе, как вы идете в будущее, и женщину, которую вы еще не встретили, и удовлетворяющие вас отношения, которые вы можете построить - заметьте, какие чувства у вас возникают. Очень хорошо. И чем больше вы смотрите на эти прекрасные белые огоньки, тем больше их там будет».
3. Сделайте проверку.
   • Терапевт: «Теперь я хочу, чтобы вы постарались подумать о своей бывшей жене так, как вы делали это раньше. Это было маленькое, темное и далекое представление. Что происходит?»
   • Клиент: «Я не могу удержать этот образ. Я вижу его какое-то мгновение, но потом я думаю об этих сверкающих огоньках в будущем».

Изменение представлений о прошлом

1. Выявите нежелательное или неприятное чувство.
   • Откалибруйте физиологию.
   • Поставьте якорь.

   Терапевт: «Теперь, вместо того, чтобы подавлять это чувство или пытаться его избежать, заметьте его, на самом деле заметьте, и когда вы почувствуете его, оно может начать плавно нести вас назад, в прошлое. Я буду держать вашу руку вот так, чтобы вы знали, что я рядом с вами, и вы в безопасности, и что чувство может нести вас назад, как река, которая течет назад, в прошлое, и вы можете просто чувствовать и замечать, когда это чувство усиливается, что вокруг вас в такие моменты и сколько вам лет, потому что чувство исполняет всю необходимую работу... и когда вы замечаете, что происходит вокруг вас в этой ситуации, я хочу, чтобы вы сказали мне, сколько вам здесь лет, прежде чем чувство понесет вас еще дальше...».
   

2. Продолжайте этот поиск, пока не выявите от 3 до 6 подобных переживаний или пока не обнаружите первоначальное запечатление. Переориентируйте внимание клиента на настоящее время и отпустите якорь.
3. Помогите клиенту диссоциироваться. Когда он начнет смотреть со стороны на самую раннюю из найденных ситуаций, спросите его, каких ресурсов ему не хватало в той ситуации, чтобы чувствовать себя так, как ему хотелось бы. Побудите клиента проверить эффективность этих ресурсов, представляя со стороны, что бы произошло на самом деле, если бы у клиента был доступ к этим ресурсам в той ситуации.
4. Когда клиент убедится, что нашел необходимые ресурсы, помогите ему заново пережить (полностью ассоциировано) реальные события, в которых он на самом деле обладал желаемыми ресурсами. Когда он проживает заново эти ситуации, откалибруйте ресурсную физиологию. Закрепите эти ресурсные переживания с помощью якоря (используйте якорь, отличающийся от якоря шага 1).
5. Начните постепенно изменять прежнее представление клиента о самом себе. Используя ресурсный якорь, побудите клиента пережить заново (ассоциировано) самую раннюю из найденных ситуаций: как бы изменилось происходящее, если бы у него был тогда доступ к его нынешним ресурсам.
   • Если клиент не удовлетворен результатом, вернитесь к шагам 4 и 5. Помогите клиенту найти дополнительные, более эффективные ресурсы. Когда ресурсное состояние станет достаточно интенсивным, установите якорь и повторите шаг 6.
   • Продвигаясь вперед от ситуации к ситуации, повторите шаг 6 с каждым запечатлением, обнаруженным в шаге 3, используя в качестве ориентира возраст клиента. В случае необходимости вызовите и закрепите якорем дополнительные ресурсные состояния. Продолжайте эту работу, пока клиент не будет удовлетворен результатами.
6. После того, как клиент пройдет заново через все эти ситуации (найденные в шаге 3) оставаясь в ресурсном состоянии, предложите ему вспомнить эти моменты без применения якоря и заметить, что он почувствует на этот раз. Если старое (нежелательное) чувство возникает снова, повторите процесс (с шага 4) с новыми, более подходящими или более сильными ресурсами.
7. Когда клиент убедится, что его прежнее чувство действительно изменилось, сделайте подстройку к будущему. Попросите клиента представить себе будущую ситуацию, в которой раньше у него возникало нежелательное чувство; не используйте якорей. Откалибруйте физиологию клиента (появляется ли у него физиология ресурсного состояния). Пусть клиент прорепетирует желаемое поведение.

Зрительно-кинестетическая диссоциация

       Этот метод надежен при работе с любой фобией, когда человек непроизвольно реагирует на определенный стимул - например, пауков, лифты, высоту или воду. Этот метод также применяется для широкого круга проблем, не имеющего непосредственного отношения к фобиям, включая разного типа травматические реакции на события прошлого: несчастные случаи, физические оскорбления, участие в военных действиях, в том числе и самые серьезные случаи «посттравматического стрессового синдрома». Критерием применения зрительно-кинестетической диссоциации является очень быстрая или немедленная реакция пациента на определенный стимул. При «тревоге» и других реакциях страха, развивающихся в течение нескольких минут или часов, обычно более эффективно использовать переключатель.

       Шаги

1. Диссоциируйте клиента от стимула.
2. Вызовите ресурсное состояние и стабилизируйте его с помощью якоря.
3. Используя якорь, помогите клиенту увидеть себя со стороны, как он в той ситуации переживает паническую реакцию.
4. Помогите клиенту ассоциироваться с травматической ситуацией в самом конце, когда все закончилось и быстро пройти задом наперед через все это переживание.
5. Сделайте проверку.

       Рекомендуется, чтобы психотерапевт начинал процесс диссоциации клиента от неприятных или травматических воспоминаний сразу же, с самого начала терапии.


• Терапевт: «В чем проблема? Чем я могу помочь?»
• Клиентка: «У меня начинается паника, как только собака…».
• Терапевт: «Стоп. Давайте будем говорить о Наде, как будто она находится в другом месте, вон там. Что происходит, когда она видит собаку? Я хочу, чтобы вы рассказали мне о ней» (терапевт указывает рукой вперед, в пространство пред клиенткой).
• Клиентка: «Она начинает паниковать каждый раз, когда она оказывается рядом с собакой, а иногда даже, когда она думает о собаке».

Диссоциация является основой успешного применения этого метода. Следовательно, задача терапевта - научить клиента полностью диссоциироваться от стимулов и воспоминаний, вызывающих нежелательную реакцию. Терапевт отвечает за защиту клиента. Если у клиента интенсивная реакция, настоятельно рекомендуется перед началом работы вызвать ресурсное состояние и стабилизировать его с помощью кинестетического якоря. Терапевты часто пользуются двойной диссоциацией, чтобы еще эффективнее защищать клиента. Чтобы передать эту идею, эффективно будет воспользоваться метафорой.


• Терапевт: «Я хочу, чтобы вы вспомнили какой-нибудь знакомый вам кинотеатр и представили себе, что вы сейчас находитесь там. Пусть глаза будут открыты. На экране черно-белая фотография Нади. Когда вы это себе представите, следующим шагом будет оставить свое тело сидящим в зале и перенестись в будку оператора. Вы знаете, что это такое, не правда ли?»
• Клиентка: «Да».
• Терапевт: «Хорошо. Потому что в будке оператора вы в сохранности. Здесь есть маленькое стеклянное окошечко, через которое вы можете посмотреть и увидеть Надю, как она сидит и смотрит на свою черно-белую фотографию на экране. И я хочу, чтобы вы оставались в будке оператора, чувствуя себя уютно, пока вы смотрите сцену из фильма, потому что скоро вы увидите со стороны, как Надя реагировала, когда оказывалась рядом с собакой».
• Клиентка: «Я не знаю, с чего начать. Я должна вспомнить самый первый раз?»
• Терапевт: «Нет, это может быть любой запомнившийся момент, когда она (терапевт указывает рукой на Надю на экране) впадала в панику при виде собаки. Здесь важно, чтобы по мере того, как вы смотрите из будки, сцена была черно-белая и начиналась до появления собаки. Так что в начале она в сохранности, потом появляется собака, и она впадает в панику, а сцена просто прокручивается до самого конца, не останавливаясь, до того момента, когда опасность миновала».
• Клиентка: «То есть, она в сохранности в начале и в конце, страшно только в середине?»
• Терапевт: «Да. И даже когда ей страшно, вы в сохранности наблюдаете из будки оператора».

       С помощью эффективных речевых оборотов, жестов и метафор, терапевт продолжает подкреплять диссоциацию клиента. По мере того, как клиент наблюдает за сценой, терапевт внимательно наблюдает за физиологией клиента. Когда клиент диссоциирован, его движения глаз будут соответствовать зрительному доступу (обычно это будет взгляд прямо вперед) и дыхание у него будет ровное и неглубокое. Если он начнет ассоциироваться, его физиология сразу же отразит сильные эмоции - движение глаз вниз, в область кинестетики (или клиент закрывает глаза), изменение цвета щек и неритмичное дыхание. В этом случае терапевт тут же прерывает клиента и переориентирует его на настоящий момент. Чтобы это сделать, терапевт убедительно настаивает на том, чтобы клиент открыл глаза, увидел комнату, услышал голос терапевта, встал и предпринял любые другие меры, необходимые для диссоциации. Например:
Терапевт: «Надя, встань и послушай меня (терапевт заставляет клиентку подняться). Открой глаза и посмотри на меня. Заметь, что ты со мной и ты в сохранности. И поскольку ты здесь, ты не можешь быть там».        Покуда терапевт реагирует при первых же признаках ассоциации у клиента, все будет в порядке. Когда клиент придет в себя, терапевт снова вызывает у него ресурсное состояние и снова стабилизирует его с помощью якоря (просто взять клиента за руку часто может быть эффективным якорем), прежде чем снова начать. Терапевт также может использовать субмодальности, чтобы помочь клиенту оставаться диссоциированным. Например, представление можно сделать меньше или отодвинуть его подальше, сцена может быть черно-белой, клиент может смотреть сверху.
       После того, как клиент посмотрел эту сцену со стороны (диссоциированно) до самого конца, следующим шагом будет ассоциироваться в конце этой сцены, после того, как травматический момент закончится и быстро пронестись задом наперед через всю сцену, ассоциированно, пролетая через все в обратном порядке. Когда клиент окажется в моменте до начала травматического эпизода, его следует переориентировать на настоящий момент.


• Терапевт: «Надя, следующий шаг может показаться немного необычным, и я не хочу, чтобы вы его делали до тех пор, пока вы не поймете полностью мое объяснение. Хорошо?»
• Клиентка: «Хорошо».
• Терапевт: «Теперь, когда та сцена на экране закончилась, вы можете увидеть стоп-кадр с Надей после того, как все закончилось. Опасность миновала, она в сохранности. Так что вы можете войти прямо в стоп-кадр, и стать Надей после того, как травматический момент закончился. И когда вы окажитесь там, все будет цветным и фильм быстро перемотается назад. Вы когда-нибудь видели, как фильм перематывают назад?»
• Клиентка: «Да».
• Терапевт: «И все просто несется задом наперед. Если кто-то в этой сцене уронил яйцо, то когда фильм перематывают назад, бесформенная масса подпрыгивает с пола и снова превращается в целое яйцо. Именно это и произойдет. Вы можете уделить все время, которое вам необходимо, чтобы оказаться в конце этой сцены, но помните, что когда фильм начнет перематываться назад, это произойдет очень быстро, так что примерно через секунду вы окажетесь в моменте до того, как что-либо произошло. Это понятно?»
• Клиентка: «Вы имеете в виду, что я буду внутри фильма, когда он будет перематываться назад?»
• Терапевт: «Да, именно так. И не останавливайтесь, пока вы не окажетесь в моменте до травматического эпизода».

       Терапевт внимательно наблюдает за физиологией клиента, чтобы убедиться, что он точно следует инструкциям. Если у терапевта есть какие-либо сомнения, он может проинструктировать клиента, чтобы тот повторил процесс.


• Терапевт: «Вы оказались в моменте до начала?»
• Клиентка: «Да».
• Терапевт: «Хорошо. На этот раз я хочу, чтобы вы сделали то же самое, вошли в сцену в конце, но теперь фильм будет перематываться назад даже еще быстрее».

                   Чтобы убедиться в результатах работы, терапевт делает проверку.


• Терапевт: «А теперь, Надя, представьте себе, что собака вошла через ту дверь и подошла прямо к вам. Как вы отреагируете, когда она начнет лаять?»

       Будет ли это реальный стимул, или воображаемый, или стимул из воспоминаний, по физиологии клиента можно определить, какая у него реакция: фобическая или нормальная.
       Если фобическая реакция существовала много лет, клиент мог не научиться другим, более разумным способам защиты. Например, если клиент с детства страдал агорафобией, у него, быть может, не было шанса научиться тому, насколько близко можно подходить к краю, чтобы не подвергать себя опасности. Опытный терапевт поможет клиенту прорепетировать разные варианты поведения, чтобы он мысленно приобрел достаточно опыта самозащиты, несмотря на отсутствие старой фобической реакции.
       Опытный психотерапевт понимает также, что клиент - это часть системы. Устранение симптома повлияет не только на клиента, но и на взаимоотношения в его семье. Например, когда у человека, состоящего в браке, имеется серьезный симптом, он неизбежно выполняет какую-то функцию в этом браке, и когда симптом будет вылечен, это повлияет на супружеские отношения. Симптомы детей почти всегда являются отражением супружеских проблем родителей. Игнорировать семью, излечивая человека от сильной фобической реакции, это все равно, что предположить, что у палки один конец. Когда фобия исчезнет, гомеостаз семейной системы будет под угрозой, и каждый член системы должен будет адаптироваться к новым взаимоотношениям. Терапевт должен это предвидеть и оказать помощь в случае необходимости.


Внутренний договор (Рефрейминг)

       Все люди время от времени ведут себя не так, как им бы хотелось. Это поведение или эмоция могут показаться глупыми или ненормальными. Иногда действительно бывает трудно понять поведение другого человека. Однако, поскольку любое поведение имеет какое-то назначение, логично было бы провести различие между поведением и его назначением. Современное представление о человеческом поведении предполагает, что у каждого поведения есть положительное намерение. Это не означает, что поведение само по себе положительно, это означает, что поведение предназначено для достижения какой-то полезной цели. Хотя наш вид по природе своей адаптивен, почему же тогда люди продолжают вести себя неэффективно или даже саморазрушительно? Конечно, это делается непреднамеренно.
       Когда человек продолжает поведение, которое не приносит ему того, что он хочет, как правило: 1) он не знает лучшего способа, как получить то, что он хочет; 2) бывает, что это поведение было эффективно в определенном контексте в прошлом и продолжается как будто на «автопилоте». Например, мальчик научился тому, что беспомощное поведение приносит ему поддержку со стороны матери. Однако, после женитьбы, несмотря на тот факт, что беспомощное поведение вызывает презрение у его жены, поведение будет продолжаться, если он не найдет лучшего способа, как получать то, что он хочет.
       К счастью, старые, привычные способы поведения являются результатом обучения, и люди могут научиться новым способам поведения, создать у себя новые привычки. В действительности, поскольку разные стадии жизни требуют нового поведения, эта естественная способность является предпосылкой успеха. Однако, когда жизненные обстоятельства меняются, некоторые люди достигают успеха, а другие терпят неудачу; некоторые люди ведут себя энергично, находчиво и творчески, а другие стремятся только к выживанию. Самое важное отличие между этими людьми - это гибкость поведения. Хотя есть много способов достижения цели, но если обычный способ не подходит, и человек не знает лучшего способа, то он оказывается в тупике. Однако, человек, который воспринимает много разных способов достижения того, чего он хочет, обычно достигает успеха.
       Следовательно, проблема не в том, что люди выбирают неэффективные или неподходящие способы достижения цели. Проблема в том, что на подсознательном уровне люди не знают лучших способов достижения целей. Когда подсознание находит лучший способ, оно его использует, хотя старый способ все еще остается. Поэтому, терапевт объединяется с подсознанием, чтобы помочь ему найти новые и лучшие способы выполнения его функции. Терапевт не пытается устранить поведение - подсознание будет этому сопротивляться. Более того, адаптация по определению предполагает наличие многих альтернатив; в каком-то контексте - где-то, когда-то - старое поведение может быть эффективным.


       По-английски этот прием называется «Reframing», потому что смысл любого поведения зависит от рамки или контекста(Рамка по-английски «frame».), в котором человек его воспринимает. Следовательно, когда клиент понимает, что у нежелательного поведения есть положительное намерение, смысл поведения меняется. Когда смысл меняется, отношение человека к самому себе также может меняться. Например, человек ругал свою застенчивость, потому что она мешала ему знакомиться с новыми людьми. Однако, когда он обнаружил, что его «застенчивость» старалась его защитить, чтобы он не совершил ничего постыдного, и таким образом, близкие отношения стали для него возможными, смысл его «застенчивости» изменился. На уровне намерений он нашел согласие между сознанием и подсознанием. Благодаря этой «целостности», ему стало гораздо легче найти более эффективные способы достижения этого намерения. Точно также, когда человек обнаруживает положительное намерение поведения другого человека, их отношения могут улучшиться. Сын-подросток постоянно жалуется, что отец всегда возражает против его планов на будущее. Психотерапевт сказал: «Очевидно, что ему не все равно. Должно быть, он действительно заботится о тебе». Как только поведение отца стало означать для сына «заботу», он смог реагировать на него по-новому.
       Вдобавок к тому, чтобы найти положительное намерение поведения, Внутреннийдоговор может произойти, когда человек находит другой контекст, в котором нежелательное поведение уместно или полезно. Обычно это нетрудно, потому что любое поведение может быть уместно в определенном контексте. Отец пожаловался на то, что его 14-летняя дочь упряма и непослушна. Терапевт сказал: «Разве вас не радует, что она сможет сказать: «нет», если она окажется на свидании с молодым человеком, который захочет ею воспользоваться?»
       Этот прием эффективен для превращения «ограничений» и «проблем» в нечто положительное, в союзников, необходимых для достижения успеха. Другим преимуществом является повышение самооценки. И когда человек обнаруживает, что он может найти решение проблемы внутри себя, он становится более самостоятельным. Этот прием часто используется, когда клиент не может избавиться от нежелательного поведения или реакции, когда у него есть психосоматические симптомы, или когда ему мешают внутренние возражения. Вирджиния Сатир часто использовала Внутренний договор в работе с семьями. Позже Джон Гриндер и Ричард Бендлер создали хорошо известный шестишаговый вариант Внутреннего договора. В данной версии шаги 1 и 2 и шаги 5 и 6 объединены.


       Итак:

• у каждого поведения есть положительное намерение;
• если у человека есть лучший способ достижения цели, он им воспользуется;
• гибкость поведения сама по себе полезна, то есть адаптивна;
• ресурсы, необходимые для достижения успеха, можно найти в жизненном опыте человека.

Шаги Внутреннего договора

1. Клиент выбирает поведение, которое он хочет изменить; терапевт устанавливает раппорт с подсознанием клиента.
2. Терапевт помогает клиенту войти в раппорт с его подсознанием и найти положительное намерение поведения.
3. Терапевт помогает подсознанию клиента найти новые способы достижения этого намерения.
4. Терапевт помогает клиенту сделать подстройку к будущему и проверить экологию.

1. Основой любой эффективной коммуникации является раппорт. Когда человек переживает внутренний конфликт, он редко находится в раппорте со своим подсознанием. Следовательно, терапевту необходимо установить раппорт с подсознанием клиента. Чтобы войти в контакт с подсознанием клиента, терапевт объясняет, что:
   • «грань» или «подсознательная часть» клиента, которая ведет себя таким образом, выполняет важную функцию (например, привлечение внимания, защита и т.п.);
   • он поможет этой «подсознательной части» стать еще сильнее и эффективнее;
   • все новые способы достижения цели будут выбраны этой «подсознательной частью» и все старые способы сохранятся, - ничто не будет отнято.

   Терапевт может сказать клиенту: «Я не знаю, осознаешь ли ты, что твое подсознание старалось тебе помочь, проделывая то поведение, которое тебе не нравится. И хотя ты пока не знаешь, какое у него намерение, у этой подсознательной части есть важная функция, необходимая функция, и поэтому я могу прямо говорить с этой твоей частью».
          (Терапевт использует немного другой голоса тон, когда обращается к подсознанию).
   «Я на твоей стороне. Я понимаю твою значимость. Этот процесс сделает тебя даже еще более сильной и эффективной. У тебя останутся все способы выполнения твоей функции, которые у тебя есть сейчас, и ты можешь добавить к этому еще более эффективные способы. Именно ты будешь выбирать эти новые способы, и ты будешь решать, когда ими воспользоваться».
   

          Терапевт использует язык, соответствующий возрасту и уровню образования клиента. Простые и идиоматические способы объяснения этих идей обычно являются более эффективными, чем технические объяснения. Однако, для некоторых клиентов, подойдет психологический жаргон. Некоторые клиенты будут возражать против слова «часть», а другие не поймут, что терапевт имеет в виду под словом «подсознание». Поэтому терапевт выбирает описание, подходящее для клиента. Все эти описания - часть, грань, сторона, аспект, внутренняя мудрость, интуиция, подсознание, сознание и т.д. - метафорические. В конфликте есть две стороны, и, судя по всему, клиент не понимает одну из сторон этого внутреннего конфликта и не чувствует признательности к ней. Например, клиент хочет перестать сердиться на ближних, но тем не менее все время выходит из себя. Поскольку он говорит, что хочет перестать сердиться, то когда он сердится, должно быть это действует какой-то другой аспект его личности. Именно этот другой аспект терапевт имеет в виду в этих метафорических описаниях.
          Терапевт часто использует истории, чтобы объяснить клиенту некоторые идеи: например, «у каждого поведения есть положительное намерение» или «поскольку гибкость поведения адаптивна, лучше добавить новые способы поведения, чем устранить старые». Терапевт может также прямо общаться с подсознанием, используя вставленные сообщения и аналоговое размечивание.
   

2.        Терапевт сохраняет уверенность, если клиенту вначале трудно установить контакт с подсознанием. Обычно клиент не доверял своему подсознанию и не понимал его в течение многих лет. Чтобы создать доверие и понимание между сознанием и подсознанием, необходимы мотивация, терпение и творчество. Более того, хотя предполагается, что клиент достигнет успеха, трудно предсказать, когда и каким образом ответит подсознание, будет ли это внутренний диалог, образы, воспоминания, интуиция, чувства или что-то другое. Чтобы помочь клиенту, терапевт:
   

   • вызывает у клиента мотивацию, напоминая ему о его целях и связывая цели с шагами;
   • дает клиенту точные объяснения по поводу того, о чем спросить подсознание (например, «Как ты стараешься мне помочь, когда ты делаешь…»);
   • просит клиента закрыть глаза, расслабиться и сосредоточить внимание внутри;
   • просит клиента прямо обратиться к подсознанию и задать этот вопрос с уважением;
   • просит клиента терпеливо подождать, чтобы узнать, как отреагирует подсознание.

   Терапевт: «…поскольку ты не знаешь, как отреагирует подсознание: будет ли это образ, или это будет внутренний диалог, будет ли это воспоминание или, может быть, ощущение и ты на самом деле не узнаешь этого, пока твое подсознание не ответит. В любом случае, чем уважительнее и мягче обращение, тем легче будет найти общий язык. И, пожалуйста, поблагодари подсознание, когда оно начнет отвечать, даже если ты пока не понял смысла сообщения».
          Уважительное отношение терапевта к этой подсознательной части служит примером для клиента. Более того, терапевт влияет на реакцию клиента, ожидая, что клиент, так или иначе, установит контакт с «подсознательной частью». Терапевт использует предпосылки и возвратные глаголы, чтобы выразить свои ожидания. Убедитесь, что сознание клиента не говорит за подсознание, - уделите достаточно времени, чтобы дать подсознанию возможность отреагировать. Если клиент узнал намерение «подсознательной части», но не понимает, что в нем положительного, переходите на более высокий логический уровень (какое намерение этого намерения?), пока положительное намерение не будет выяснено. На этом уровне намерений конфликт исчезает.
   

3. После того, как клиент узнал положительное намерение нежелательного поведения, терапевт помогает клиенту:
   • вообразить дополнительные способы или подходы для достижения этого намерения;
   • критически оценить эти дополнительные способы;
   • и выбрать новые способы достижения этого намерения, пользуясь критериями эффективности и уместности.

          Чтобы осуществить эти задачи, терапевт находит доступ к разным сторонам подсознательных способностей клиента.
          Чтобы выполнить первый шаг (вообразить), терапевт находит доступ к грани подсознания, которую можно назвать воображением или творчеством. Терапевт может использовать истории, чтобы передать воображению, что:
   

   • «чем больше разных способов, тем лучше (например, несколько десятков)»;
   • «после того, как представятся все очевидные способы, вообрази такие способы, которых ты никогда не представляло себе раньше, или ты считало, что это возможно только для других людей - поищи новыми способами и в новых местах»;
   • «эти способы необязательно должны быть совершенными или даже практическими. Пусть некоторые способы будут забавными, нереальными, неуместными, смешными или даже нелепыми»;
   • «ты (воображение) не отвечаешь за выбор, ты только воображаешь, а «подсознательная часть» сама оценивает и выбирает, какие новые способы она хочет проверить»;
   • «пока ты воображаешь, не будет никакой критики».

   Терапевт: «…и все, что тебе нужно сделать - это вообразить много-много новых способов для достижения намерения «подсознательной части». И ты можешь получить удовольствие от этого, потому что не будет никакого давления. Те новые способы, которые ты придумаешь, могут быть глупыми, невозможными или безнравственными. Тебя не будут критиковать, и ты не отвечаешь за оценку этих новых способов, это сделает «подсознательная часть». Все, что тебе нужно делать, - это воображать, искать в таких местах, куда ты не заглядывало раньше, мечтать о возможностях, о которых ты никогда раньше не думало. И когда ты представишь себе все, что возможно под солнцем, ты можешь представить себе, как другие люди могли бы этого достигнуть, находя даже больше способов, чем тебе казалось возможным. Ты даже можешь представить себе, как литературные герои, герои мифов и сказок, могли бы выполнить эту задачу».
          Терапевт может вызвать и закрепить с помощью якоря ассоциированные воспоминания творческих моментов из жизни клиента, чтобы стимулировать его воображение. В мире достаточно возможностей, их не хватает только в модели мира клиента, поэтому задача терапевта - помочь клиенту открыть дополнительные возможности.
          Чтобы выполнить второй и третий шаги (критически оценить и разумно выбрать), терапевт передает первой «подсознательной части», которая проделывала нежелательное поведение:
   

   • «тебе не нужно искать и воображать. Твоя единственная задача, в то время как воображение придумывает новые способы достижения твоего намерения, - это выбрать, какие новые способы ты хочешь взять для себя»;
   • «по мере того, как ты внимательно изучаешь каждый новый способ, оцени его уместность и эффективность»;
   • «каждый раз, когда ты находишь новый способ достижения твоего намерения, который тебя интересует, отложи его в сторону. Потом ты сможешь его проверить и убедиться, что он подходит».

   Терапевт: «По мере того, как эти возможности появляются, предварительно оцени каждую из них и реши, насколько она уместна и эффективна. Хочешь ли ты ее примерить, чтобы убедиться, что она действительно поможет тебе выполнить твою функцию? Ты можешь подавать сигнал каждый раз, когда ты найдешь еще один способ, который тебя интересует, уделяя столько времени, сколько будет необходимо, чтобы тщательно проделать эту работу».
          Терапевт объясняет клиенту (сознанию), что он не должен пытаться помогать, а только наблюдать со стороны и позволить подсознанию выполнить эту задачу.
   

4. Когда у «подсознательной части» появится, по крайней мере, три новых способа достижения намерения, проделайте подстройку к будущему с каждым из этих способов по очереди. Для этого есть три причины: чтобы проверить и убедиться, что эти новые способы будут эффективны; чтобы убедиться, что нет экологических возражений; чтобы мысленно прорепетировать и поупражняться в этих способах, так что они будут проявляться естественно в подходящем контексте.

   Чтобы сделать подстройку к будущему:

   • клиент выбирает определенную ситуацию, где раньше у него было нежелательное поведение;
   • клиент входит в эту ситуацию и проживает ее, репетируя новые способы достижения намерения, - он делает это не как будто, он все видит, слышит и чувствует;
   • потом клиент оценивает, насколько эффективным на самом деле будет этот способ, действительно ли он ему подходит, как его можно улучшить, и есть ли какие-нибудь возражения;
   • если клиент полностью удовлетворен, он сохраняет новый способ достижения намерения и продолжает до тех пор, пока все новые способы не будут прорепетированы и проверены;
   • если есть какие-либо возражения, какими бы маленькими или незначительными они не казались, терапевт просит «возражающую часть» сотрудничать с «подсознательной частью», чтобы обе их функции были учтены. Затем они могут вместе вернуться к третьему шагу, чтобы «подсознательная часть» и «возражающая часть» могли вместе оценивать, выбирать, видоизменять и проверять.

Определение отношений

       Когда любые два человека встречаются в первый раз и начинают устанавливать отношения, существуют потенциальные возможности для самого разнообразного поведения по отношению друг к другу. Они могут обменяться комплиментами или оскорблениями, пофлиртовать или продемонстрировать, что один из них выше, чем другой и т.д. По мере того, как эти два человека определяют отношения друг с другом, они вместе вырабатывают тот тип коммуникативного поведения, который будет присутствовать в их отношениях. Из всех возможных сообщений они выбирают сообщения определенного типа и приходят к соглашению на некотором уровне, что этот выбор должен быть включен в отношения. Они как будто прочерчивают линию, отделяющую то, что будет в их отношениях, от того, чего не будет. Эту линию можно назвать совместным определением отношений. Любое сообщение, которым они обмениваются, самим своим существованием либо подкрепляет эту линию, либо предлагает ее смещение, чтобы включить сообщение нового типа. Таким образом, отношения с обеих сторон определяются наличием или отсутствием сообщений, которыми эти люди обмениваются. Если психотерапеевт ведет себя с клиентом снисходительным и авторитарным образом, то он, сознательно или бессознательно, предлагает ему специфический вид отношения. Если клиент открыто или скрытно сопротивляется этому, то он тем самым отказывается принять тип отношения, предлагаемый психотерапевтом. Какого типа отношения будут между ними, определяется тем типом сообщений, который они оба согласны принимать. Это соглашение никогда не вырабатывается навсегда, постоянно предлагаются сообщения нового типа или окружающая ситуация меняется и провоцирует изменения в поведении.
       Если бы человеческая коммуникация происходила только на одном уровне, то выработка или определение отношений зависели бы только от наличия или отсутствия сообщений. В этом случае, наверно, не было бы никаких трудностей в межличностных отношениях. Однако, человеческие существа не только коммуницируют по поводу коммуникации. Они не только говорят что-то, но и квалифицируют то, что они говорят, или обозначают сказанное каким-то ярлыком. Физическое движение квалифицирует слова, и слова квалифицируют движение. В приведенном выше примере, если клиент говорит «я не сделаю этого» и, встав, выходит из кабинета, то его сообщение нетрудно понять, поскольку квалификация сообщения клиентом подтверждает согласие ее разных уровней. Но предположим, что клиент слушает одобрительно, кивает головой, говорит «да» - но затем прекращает участие в психотерапии. Тогда его сообщение в целом неконгруэнтно, то есть внутренне противоречиво: некоторые его аспекты противоречат другим. Когда сообщение квалифицируется как некогруэнтное, то ситуация становится более сложной и не сводится к простому наличию или отсутствию этого сообщения.
       Любое сообщение, которым два человека обмениваются, не существует отдельно от других сообщений, сопровождающих и комментирующих его. Если психотерапевт говорит: «Я рад тебя видеть» - его тон голоса квалифицирует словесное сообщение и в свою очередь квалифицируется им. Человеческие сообщения квалифицируются: а) контекстом, в котором они передаются; б) словесным сообщением; в) голосовыми и лингвистическими паттернами; и г) движениями тела. Психотерапевт может критиковать с улыбкой или с гримасой неодобрения. Наличие или отсутствие улыбки или гримасы, так же как наличие или отсутствие критики, определяет отношения между двумя людьми. Психотерапевт, предлагая клиенту выполнить определенное задание, может сказать об этом уверенным тоном, показывая мимикой, что он ожидает его успешного выполнения - или же может сказать об этом неуверенно, выражая своей мимикой, что он в действительности не ожидает от клиента успеха. Когда сообщения квалифицируют друг друга неконгруэнтно, тогда делаются неконгруэнтные утверждения по поводу отношений.
       Если люди всегда будут квалифицировать то, что они сказали конгруэнтно, отношения будут определены ясно и просто, хотя функционируют многие уровни коммуникации. Однако, когда высказывание указывает на некоторый тип отношений, но квалифицируется высказыванием, отрицающим этот тип отношений, тогда трудности в межличностных отношениях становятся неизбежными.
       Важно подчеркнуть, что человек не может не квалифицировать сообщение. Человек должен произнести свое словесное сообщение каким-то тоном голоса, и даже если он не говорит, у него должно быть какое-то положение тела, или он должен появиться в каком-то контексте, который квалифицирует его молчание. Некоторые квалифицирующие сообщения очевидны - если, например, человек сопровождает свое высказываение ударом кулака по столу, но всегда существуют и тонкие способы квалификации. Например, малейшее повышение интонации может определить высказывание как вопрос, а не как утверждение. Небольшая улыбка может квалифицировать высказывание как ироничное, а не серьезное. Инстинктивное движение тела назад квалифицирует выражение близости, указывая, что оно делается с некоторыми оговорками.
       Отсутствие сообщения может также квалифицировать другое сообщение. Нерешительность или пауза может квалифицировать высказывание и сделать его другим, не таким, каким оно было бы без паузы. Точно так же, если человек молчит в том контексте, где от него ожидается, что он будет говорить, это молчание становится квалифицирующим сообщением. Отсутствие движения квалифицирует сообщение настолько же (если не больше), чем его наличие.
       Когда сообщение квалифицируется или квалифицирует другое сообщение, оно может быть конгруэнтным и может подтверждать это сообщение, или неконгруэнтным и отрицать его. Психотерапевт может сказать: «Я рад тебя видеть» - тоном голоса, указывающим на то, что он действительно рад кого-то видеть. Или он может сказать то же самое тоном голоса, указывающим, что он желает этому человеку оказаться на другой стороне Луны. Мы подсознательно оцениваем, искренны или неискренны сообщения других людей, серьезны они или шутят, и так далее, по тому, как они квалифицируют то, что они говорят. Мы также оцениваем их утверждения по поводу взаимоотношений не только по тому, чт? они говорят, но и по тому, как они говорят. Когда мы сами в свою очередь определяем отношения, мы реагируем на многоуровневое сообщение человека.


Контроль в отношениях

       Когда один человек передает сообщение другому, он тем самым совершает маневр, чтобы определить отношения. Тем, что он говорит и как он говорит, он указывает: «Вот такие у нас будут взаимоотношения». Следовательно, другой человек оказывается перед выбором: принять этот маневр или отвергнуть. У него есть выбор: оставить это сообщение в силе и, следовательно, принять определение отношений, данное другим человеком, или противопоставить этому свой маневр, чтобы определить отношение по-другому. Он может также принять маневр другого человека, но квалифицировать свое принятие сообщением, указывающим на то, что он разрешает другому человеку его маневр.
       В любом обмене сообщениями между двумя людьми, они должны определять не только какие способы поведения приемлемы в их отношениях, но и как эти способы поведения будут квалифицироваться, какими ярлыками они будут отмечены. Девушка может возражать против того, чтобы молодой человек ее обнимал, но, конечно, она не будет возражать, если она сама предложит ему это сделать. Когда она это предлагает, она контролирует то, какое поведение будет присутствовать в их отношениях, и, следовательно, она контролирует определение отношений. Если молодой человек спонтанно выдал это сообщение, обняв ее, она должна либо принять его, тем самым позволяя ему определять отношения, или воспротивиться, то есть определить отношения самой. Она также может принять это с квалификацией, что она позволяет ему себя обнимать. Обозначая это сообщение, как разрешенное ею, она сохраняет контроль над тем, какие у них будут взаимоотношения.
       Чтобы помочь клиенту, психотерапевт должен оставаться выше клиента в иерархии их отношений. Поскольку человек, занимающий более высокое положение в иерархии, по определению есть тот, кто более влиятелен в отношениях, маневры клиента, нарушающие иерархию, уменьшают эффективность психотерапевта, желающего ему помочь. Точно так же, ребенок проверяет иерархическое положение своих родителей, и обычно он делает это не потому, что в самом деле хочет стать выше их, а для того, чтобы внести ясность и понять свои отношения с родителями. Клиент, как правило, подобно ребенку проверяет способность психотерапевта поддерживать иерархию. Психотерапевт может ответить на это разными способами, как показывает приводимый дальше пример. Психотерапевт может поощрить клиента продолжать свои маневры, нарушающие иерархию, или даже усилить их. Клиент может «послушно» исполнить это указание, пытаясь нарушить иерархию, или «отказывается» ее исполнить принимая предложенную психотерапевтом иерархию: в обоих случаях психотерапевт сохраняет свое высшее положение в иерархии.
       Любые два человека сталкиваются с общей проблемой: а) какие сообщения или какого типа поведение присутствуют в их отношениях, и б) кто контролирует то, что происходит в их отношениях и, следовательно, контролирует определение отношений. Мы предполагаем, что природа человеческой коммуникации требует, чтобы люди справлялись с этими проблемами, и межличностные отношения можно классифицировать в зависимости от тех способов, с помощью которых они с ними справляются.
       Следует подчеркнуть, что никто не может избежать борьбы за определение своих отношений с другим человеком. Каждый человек постоянно вовлечен в определение своих отношений с кем-то другим или противостояние этому определению, данному кем-то другим. Если человек говорит, он неизбежно указывает, какого типа отношения у него с другим человеком. Что бы он ни говорил, он указывает: «Это отношения такого типа, в которых так говорят». Если человек молчит, он также неизбежно указывает, какого типа отношения у него с другим человеком, потому что, не произнося ни слова, он квалифицирует поведение другого человека.
       Точно так же, как он не может не квалифицировать сообщение, он не может не указывать, какое поведение приемлемо во взаимоотношениях. Если человек хочет избежать определения отношений с кем-то другим и поэтому говорит только о погоде, то он неизбежно указывает, что между ними должны быть нейтральные отношения, и этим он определяет отношения.
       Основное правило теории коммуникации гласит, что человек не может избежать определения отношений или контроля над определением отношений с другим человеком. В соответствии с этим правилом, все сообщения являются не только отчетами, но они также содержат в себе влияние или команду. Такое утверждение, как «Я сегодня плохо себя чувствую» - это не просто описание внутреннего состояния говорящего. Оно также выражает что-то вроде: «Сделай с этим что-нибудь», или «Подумай обо мне как о человеке, который плохо себя чувствует». Каждое сообщение от одного человека другому имеет тенденцию определять тот тип взаимодействия, который существует между ними. Даже если человек пытается не влиять на кого-то другого и просто молчит, его молчание становится влиятельным фактором в их взаимодействии. Человек не может полностью передать кому-то другому инициативу определять, какое поведение будет позволено в их отношениях. Если он показывает, что он это делает, то, следовательно, он контролирует, какого типа это будут отношения - такие, в которых один человек будет указывать подходящее поведение. Например, пациент может сказать терапевту: «Я не могу сам принимать решения, я хочу, чтобы вы мне сказали, что делать». Сказав это, он хочет, чтобы терапевт встал во главе и определял, какое поведение будет уместным в их взаимоотношениях, и, следовательно, взял на себя контроль над типом отношений. Но когда пациент просит, чтобы терапевт сказал ему, что делать, он тем самым указывает терапевту, что ему делать. Этот парадокс может возникнуть, потому что всегда передаются два уровня: а) «Скажи мне, что делать»; б) «Подчиняйся моей команде, сказав мне, что делать». Когда человек пытается избежать контроля над определением отношений, он, по-видимому, на более общем уровне контролирует, какого типа это будут отношения - те, в которых он не контролирует.
       Здесь стоит подчеркнуть, что «контроль» не означает, что один человек берет на себя контроль над другим человеком, как будто этот другой человек - робот. Суть здесь не в борьбе за контроль над другим человеком, это скорее борьба за контроль над тем, кто будет определять отношения. Два человека неизбежно вырабатывают вместе те взаимоотношения, которые у них есть, указывая друг другу, какого типа поведение уместно в их взаимодействии. С помощью определенных способов поведения они определяют отношения, как такие отношения, в которых уместно такого типа поведение. Один из них может вести себя беспомощно и полностью контролировать то, какое поведение уместно в отношениях, точно так же, как человек может вести себя авторитарно и настаивать, чтобы другой человек вел себя предписанным способом. Беспомощное поведение может влиять на поведение другого человека настолько же, если не больше, чем авторитарное поведение. Если человек ведет себя беспомощно, другой может позаботиться о нем и в каком-то смысле он будет его контролировать, но беспомощным поведением этот человек определяет, какие у них будут отношения - такие, в которых о нем заботятся.
       Если отношения стабилизировались, это значит, что два человека, включенные в эти отношения, выработали взаимную договоренность по поводу типов поведения, приемлемых в их взаимодействии. Эта договоренность достигается скорее «скрытым образом», через то, чт? они говорят, когда они реагируют друг на друга, а не в результате открытых обсуждений. Если требуется описать определенные взаимоотношения, нужны, по крайней мере, некоторые рудиментарные термины, чтобы один тип отношений можно было отличить от другого.
       Если взять все возможные типы коммуникативного поведения, которыми могут обмениваться два человека, их можно грубо разделить на поведение, определяющее отношения как симметричные, и поведение, определяющее отношения как комплементарные. Симметричные отношения - это отношения, в которых два человека обмениваются поведением одного и того же типа. Например, человек проявляет инициативу, критикует другого, предлагает советы и т.п. В этом типе отношений есть тенденция к соперничеству; если один человек сообщает, что он достиг успеха в каком-то предприятии, то другой говорит, что он достиг успеха в каком-то не менее важном предприятии. Люди в таких отношениях подчеркивают свою симметричность.
       Комплементарные отношения - это отношения, в которых два человека обмениваются поведением разного типа. Один дает, другой получает, один учит, другой учится. Эти два человека обмениваются комплементарным или дополняющим поведением. Один из них «первый», а другой - «второй», так что один критикует, а другой принимает критику, один дает совет, а другой ему следует и т.д.
       Это простое разделение отношений на два типа полезно для классификации разных отношений или разных последовательностей внутри одних и тех же отношений. Не существует двух людей, которые постоянно, при любых обстоятельствах находились бы в отношениях одного типа; обычно существуют разные области отношений, и в каждой из них вырабатывается тот или иной тип отношений. Суть взаимоотношений меняется либо быстро, когда люди по очереди обучают друг друга, либо медленно, через определенное время. Когда ребенок растет, его взаимоотношения с родителями постепенно смещаются от комплементарных к более симметричным, по мере того, как он взрослеет.
       Существуют определенного типа сообщения, которые в большей степени касаются вопросов о типе отношений, чем другие сообщения. Профессор может читать лекцию, и один из студентов может задать ему вопросы, чтобы прояснить определенные моменты, и таким образом они оба продолжают определять свои взаимоотношения как комплементарные. Но если студент задает свои вопросы, имея в виду при этом: «Я знаю об этом столько же, сколько и вы» - тогда суть взаимоотношений оказывается под вопросом. Профессор должен либо ответить таким образом, чтобы заново определить эти отношения как комплиментарные, либо он должен принять движение студента по направлению к симметрии. Такого типа сообщения, при которых взаимоотношения оказываются под вопросом, мы назвали «маневрами». В приведенном выше примере, студент сделал симметричный маневр, определяя отношения как равные. Люди постоянно обмениваются такими маневрами в любых взаимоотношениях, и эти маневры часто характеризуют нестабильные взаимоотношения, в которых люди стремятся к взаимному определению отношений.
       Маневры, направленные на определение отношение состоят, в сущности, из: а) просьб, команд или предложений, чтобы другой человек сделал, сказал, подумал или почувствовал нечто; и б) комментариев по поводу его коммуникативного поведения. Если мистер А просит мистера Б что-то сделать, тут же возникает проблема, такой ли это тип отношений, где у А есть право просить о чем-то Б. Б может сделать то, что ему сказали, и таким образом принять комплементарное определение отношений, или он может отказаться это делать, и таким образом проделать маневр по направлению к симметрии. Существует и третья возможность: он может сделать это, но с квалификацией, что он «позволяет» А обратиться с просьбой. Следовательно, он выполняет это действие, но не соглашается на такое определение отношений.
       Например, если один служащий просит другого служащего, равного по положению, выбросить мусор, это можно обозначить как маневр, направленный на комплементарное определение отношений. Если другой служащий при этом поднимает брови, это можно обозначить как контрманевр, направленный на симметричное определение отношений. Первый служащий может отреагировать на это поднятие бровей, сказав: «Ну, я и сам могу это сделать, если вы не хотите». Таким образом, он указывает, что его просьба на самом деле была не комплементарным маневром, а симметричным, поскольку это было нечто такое, о чем равный может попросить равного. Суть взаимоотношений оказалась под вопросом, потому что первый служащий использовал сообщение из класса, обозначенного здесь как маневры, - он попросил другого человека что-то сделать. Подобным же образом, если человек комментирует поведение другого человека, тут же возникает вопрос, уместно ли это во взаимоотношениях такого типа.
       Простую схему взаимоотношений часто следует усложнить. Бывают такие моменты, когда один человек позволяет другому использовать определенный маневр. Если А ведет себя беспомощно и тем самым провоцирует Б позаботиться о нем, он устраивает все таким образом, что оказывается на втором месте, поскольку о нем заботятся. Однако, поскольку он все это устроил, на самом деле Б делает то, чтo? ему сказали, и таким образом А на первом месте. Точно так же, если один человек может научить другого вести себя на равных, равноправно, то может показаться, что он устраивает симметричные отношения, но в действительности, он делает это в рамках комплементарных отношений. Когда человек позволяет или заставляет другого так или иначе определить отношения, он на более высоком уровне определяет отношения как комплементарные. Следовательно, к первым двум типам отношений следует добавить третий и обозначить его термином «мета-комплементарные отношения». Человек, который устанавливает мета-комплементарные отношения с другим человеком, контролирует его маневры, и таким образом контролирует то, как другой человек определит отношения.


Власть и организация

       Наблюдая за людьми, имеющими общую историю и общее будущее, можно заметить, что их взаимодействие организовано определенным образом. Если существует обобщение, приложимое к людям и другим животным, то оно звучит так: все существа, способные к обучению, вынуждены организовываться. «Организовываться» означает следовать закономерным, повторяющимся способам поведения и существовать в иерархии. Существа, участвующие в организации, формируют лестницу статуса или власти, в которой у каждого существа есть свое место в иерархии, есть вышестоящие и нижестоящие. Хотя в группах может быть более чем одна иерархия, в зависимости от их функций, ее существование неизбежно, потому что организация по природе своей иерархична. Если группа пытается организоваться на основе равного статуса ее членов, то, по мере развития организации некоторые из них становятся «более равными, чем другие».
       Прежде чем продолжить дальнейшее обсуждение иерархии, может быть, лучше всего прояснить недопонимание, которое может возникнуть, когда речь идет о власти и иерархии. Хотя человек должен принять существование иерархии, это не означает, что он должен принять какую-то конкретную структуру или конкретную семейную иерархию.
       Важно, чтобы терапевт не путал существование несправедливой иерархии со стратегией ее изменения. Если он видит, что ребенка в семье подавляют, это не означает, что он должен объединиться с ребенком против родителей, чтобы его «спасти». Результатом может быть еще более несчастный ребенок и еще более несчастные и жестокие родители. Прямо нападая на родителей, терапевт может чувствовать, что его действия морально оправданы, но целью терапии является не моральное оправдание терапевта, и обычно за это нападение расплачивается ребенок. Наивно нападать на родителей просто потому, что они имеют власть и являются частью эстеблишмента, и это легко может привести к провалу терапии.
       Все высшие животные не только формируют иерархические организации, важно также заметить, что иерархия поддерживается всеми ее участниками. Существа более высокого статуса поддерживают этот статус своими действиями, но существа более низкого статуса тоже будут подкреплять иерархию своими действиями, если существа более высокого статуса не подкрепляют свой статус. Когда животное или человек нарушает этот порядок, иерархия восстанавливается групповыми усилиями, и нижестоящие так же активны, как и вышестоящие. (Сотрудничество нижестоящих с вышестоящими часто вызывало отчаяние революционеров).
       Семья как иерархия включает в себя людей разных поколений, с разными интеллектуальными способностями и разным уровнем умений. Самая элементарная иерархия связана с линиями между поколениями. Чаще всего есть три поколения: бабушки и дедушки, родители и дети. Эти три поколения можно упрощенно представить как три уровня власти или статуса. В традиционной семье, как это все еще можно видеть в Азии, самый высокий статус и самая большая власть принадлежит бабушке и дедушке; родители на втором месте, а дети имеют самый низший статус. В западном мире, особенно в наше время, время резких социальных изменений, статус и власть бабушек и дедушек стали меньше. Поскольку бабушки и дедушки проживают отдельно, то власть часто принадлежит родителям, а бабушки и дедушки перешли в положение консультантов, если не стали совсем лишними. У специалистов-профессионалов есть тенденция заменять бабушек и дедушек в позиции авторитетов.
       Тем не менее, каждая семья в любом случае должна иметь дело с вопросами своей организации в иерархию, и в ней должны быть выработаны правила, указывающие, кто будет иметь высший статус и власть, а кто будет находиться ниже. Когда индивидуум проявляет симптомы, то иерархическое устройство организации запутывается. Путаница может возникнуть из-за многозначности, когда ни один не знает точно, кто находится с ним на одном уровне, а кто выше. Оно может быть запутано потому, что один из членов семьи постоянно вступает в коалицию с кем-то из вышестоящих против члена семьи одного с ним уровня, нарушая тем самым основные правила организации.
       Когда положение членов организации в иерархии запутано или неясно, начинается борьба, которую наблюдатель охарактеризовал бы как борьбу за власть. Наблюдатель, придерживающийся теории присущей человеку агрессии или потребности во власти, мог бы сказать, что в борьбе за власть они удовлетворяют свои внутренние побуждения. Тем не менее, полезнее было бы охарактеризовать эту борьбу как попытку прояснить или выработать позиции в иерархии организации. Когда у ребенка приступы упрямства и он не слушается маму, эту ситуацию можно описать как неясную иерархию. В таком случае мать часто показывает, что она главная, и в то же время обращается с ребенком как с равным, так что иерархия запутывается. Существуют разные объяснения, почему мать ведет себя так противоречиво. Можно сказать, что у нее нарушено мышление, если она выдает противоречащие друг другу сообщения. Например, если она спрашивает у ребенка, как его дисциплинировать, она ведет себя не как главная, ставя во главе ребенка. Если терапевт принимает за единицу более широкую группу, чем только мать и ребенок, он может заметить, что ребенок в коалиции с кем-то из вышестоящих в семье, например с отцом или с бабушкой, и поэтому у ребенка больше власти, чем у матери. Формально мать главная, так как она является родителем, но она должна просить у ребенка разрешения, чтобы дисциплинировать его, потому что у него есть власть. Включение более широкого межличностного контакта предлагает новые объяснения того, почему люди делают то, что они делают.
       Если существует фундаментальное правило социальных организаций, то оно таково: в организации возникают проблемы, когда существуют коалиции, пересекающие линии между поколениями, особенно когда эти коалиции секретные. Когда у начальника есть любимчики среди подчиненных, он формирует коалицию, пересекающую линию власти, и объединяется с одним подчиненным против другого. Подобным же образом, если работник действует через голову своего непосредственного начальника, обращается к более высокому начальству и объединяется с ним против своего непосредственного начальника, то возникают трудности. Если управляющий объединяется с подчиненным против руководителя среднего звена, то появляются неприятности. Когда такие коалиции возникают время от времени, это не так уж значимо. Но когда последовательность такого рода становится организованной и повторяется снова и снова, то в организации появляются проблемы и члены организации страдают.


Источники материалов

1. «Предисловие» - Р.В.Коннер; перевод А.И.Фета.
2. «Оценка психотерапевта» - материал взят из главы 1 Problem Solving Therapy, J.Haley; Jossey-Bass Publishers, San Francisco, California, 1987. Переработан и отредактирован Р.В.Коннером. Перевод Ю.И.Кузиной.
3. «Оценка семинаров» - Р.В.Коннер; перевод А.И.Фета.
4. «Оценка результатов» - глава 6 Стратегический подход в семейном консультировании по Джею Хейли, Ю.И. Кузина; Потанинский центр, Новосибирск, 1998.
5. «10 предпосылок Эриксона» - материалы семинара Б.Э.Эриксон. Перевод Ю.И.Кузиной.
6. «12 Предпосылок НЛП» - материалы взяты из работ Steps to an Ecology of Mind; G.Bateson; Ballentine Books, New York, 1972, A Framework for Excellence: A Resource Manual for NLP, C.Bretto; Grinder, DeLozier, and Assoc., Capitola, California, 1988, и из личных разговоров с Джоном Гриндером. Под редакцией Р.В.Коннера. Перевод А.И.Фета.
7. «Временные линии» - материал взят из книг Change Your Mind and Keep the Change, C. & S. Andreas; Real People Press, Moab, Utah, 1987 и Heart of the Mind, C. & S. Andreas; Real People Press, Moab, Utah, 1989. Переработан и отредактирован Р.В.Коннером. Перевод Ю.И.Кузиной.
8. «Преодоление горя» - прием предложен С.и К.Андреас (Heart of the Mind, C. & S. Andreas; Real People Press, Moab, Utah, 1989). Автор текста Р.В.Коннер. Перевод Ю.И.Кузиной.
9. «Изменение представлений о прошлом» - материал взят из книги A Framework for Excellence: A Resource Manual for NLP, Charlotte C. Bretto; Grinder, DeLozier, and Assoc., Capitola, California, 1988. Переработан и отредактирован Р.В.Коннером. Перевод Ю.И.Кузиной.
10. «Зрительно-кинестетическая диссоциация» - прием предложен Р.Бендлером (Using Your Brain for a Change, R.Bandler; Real People Press, Moab, Utah, 1985). Автор текста Р.В.Коннер. Перевод Ю.И.Кузиной.
11. «Внутренний договор» - материал взят из книг Frogs into Princes, R.Bandler & J.Grinder, Real People Press, Moab, Utah, 1979 и Heart of the Mind, C. & S. Andreas; Real People Press, Moab, Utah, 1989. Переработан и отредактирован Р.В.Коннером. Перевод Ю.И.Кузиной.
12. «Определение отношений» - материал взят из главы 1 книги Strategies of Psychotherapy, Jay Haley; Triangle Press, Rockville, Maryland, 1990. Перевод Ю.И.Кузиной.
13. «Контроль в отношениях» - материал взят из главы 1 книги Strategies of Psychotherapy, Jay Haley; Triangle Press, Rockville, Maryland, 1990. Перевод Ю.И.Кузиной.
14. «Власть и организация» - материал взят из главы 4 книги Problem Solving Therapy, Jay Haley; Jossey-Bass Publishers, San Francisco, California, 1987. Перевод Ю.И.Кузиной.





© Copyright ... All rights reserved.